Влияние Ирана в Южной Америке – использование Исламской Республикой торговли с Латинской Америкой для снижения воздействия санкций

Объявление в июле министерством обороны Ирана о меморандуме о сотрудничестве Исламской Республикой Иран и Боливией и отправка коммерческого атташе в Бразилию еще раз подчеркивает глобальные интересы Ирана. 

Однако на первый взгляд внимание Ирана к Южной Америке может показаться неочевидным. 

Интерес Ирана к Южной Америке восходит к персидскому правительству при шахе, которое развивало связи с Южной Америкой в сфере добычи нефти. 

После Исламской революции 1979 года Иран стремился наладить политические, культурные, торговые и военные связи с революционными марксистскими странами Латинской Америки, такими как Куба, Боливия, Никарагуа и с недавних пор Венесуэла, странами, враждебно настроенными по отношению к Соединенным Штатам. 

Более конкретные усилия по развитию связей посредством официальных визитов на высоком уровне начались при президенте Ирана Мохаммаде Хатами и активизировались при бывшем президенте Махмуде Ахмадинежаде. 

Ахмадинежад, возглавлявший Иран с 2005 по 2013 год, сосредоточил свое внимание в первую очередь на странах, у которых уже были напряженные отношения с Соединенными Штатами. 

Аналитик Стивен Джонсон, пишущий для Центра стратегических и международных исследований, говорит, что иранский режим «искал иностранных партнеров для создания имиджа мировой державы, расширения торговли, более тесного вплетения своих финансов в международную банковскую систему и создания политических альянсов». 

Он отмечает, что некоторые страны Латинской Америки расширили связи с Ираном, чтобы «укрепить свои собственные усилия по противодействию влиянию США и утвердить свои модели личного, централизованного контроля». 

Марта Лусия Рамирес, бывший министр национальной обороны и внешней торговли Колумбии, говорила о «все большем отдалении Латинской Америки от своего традиционного союзника, Соединенных Штатов», поскольку она стремится к расширению связей с Ираном. 

Она предупредила, что Эквадор и Боливия «скоро могут заменить Венесуэлу в качестве наиболее важных стратегических партнеров Ирана в регионе». 

Иран был заинтересован в расширении торговых отношений с симпатизирующими ему странами, чтобы компенсировать торговые связи, которые были разорваны или сокращены после Исламской революции в 1979 году. В середине 1980-х годов против Ирана был введен еще один раунд санкций из-за его поддержки терроризма. Эти карательные усилия только усилились с введением санкций в отношении незаконной ядерной программы Ирана, начиная с 2006 года, когда Иран отказался выполнить резолюцию 1696 Совета Безопасности ООН. 

Иран также инициировал несколько торговых и банковских проектов в Латинской Америке, чтобы избежать санкций США или минимизировать их влияние на иранскую экономику. 

Хотя не все эти проекты оказались успешными, Венесуэла и Боливия продолжают участвовать в различных сделках с Ираном. Венесуэла, в частности, расширила свое партнерство с Ираном, поскольку она тоже попала под санкции США. 

Без сомнения, самые крепкие отношения и самые большие финансовые инвестиции Ирана в последние годы были связаны с Венесуэлой. 

По словам Стивена Джонсона, неоднократные инвестиции Ирана в Венесуэлу были направлены как на сохранение на плаву ценного партнера и выхода в регион, так и на получение финансовой отдачи от инвестиций. 

«Планам Тегерана было бы гораздо труднее добиться успеха, если бы режим Мадуро рухнул. Отсюда и акцент Ирана на помощи нефтяной промышленности Венесуэлы, которая обеспечивает 90% доходов страны для финансирования социальных программ и содержания большой армии», — написал Джонсон в журнале Foreign Policy (FP). 

«Если диктатура в Венесуэле потерпит крах, Куба и Никарагуа могут стать следующими, уничтожив оставшихся партнеров Ирана в Западном полушарии, чтобы помешать влиянию США». 

Будучи членом-основателем ОПЕК, наряду с Ираном, Венесуэла поддерживает усилия по подрыву американского нефтедоллара. В 2005 году тогдашний президент Уго Чавес объявил, что готов перевести валютные резервы своей страны из долларов в евро. Он призвал к созданию южноамериканского центрального банка, чтобы бросить вызов контролю США над торговлей в Латинской Америке. 

Несмотря на то, что Иран работает над увеличением ненефтяной торговли в Южной Америке, нефть по-прежнему остается его основным экспортным материалом. Из-за санкций и эмбарго, ограничивающих большую часть торговли нефтью Ирана, Исламская Республика стремится расширить ненефтяную торговлю со странами Латинской Америки, как она это сделала с Венесуэлой. 

По данным иранского англоязычного сайта финансовых новостей Financial Tribune, в 2022-2023 финансовом году Иран увеличил свою ненефтяную торговлю с Венесуэлой на 416%. 

Действительно, июньский визит президента Ирана Эбрагима Раиси в Латинскую Америку был частично направлен на то, чтобы «открыть новые пути для Ирана в экономическом плане».

В частности, Иран надеется возобновить торговлю с Кубой и Никарагуа, двумя странами на маршруте Раиси, которые когда-то имели регулярную торговлю с Ираном. В последнее десятилетие торговля с этими странами была ограничена или вовсе отсутствовала. 

Другим, более недавним партнером в расширении иранской торговли в Южной Америке и работе над уменьшением гегемонии США в регионе, является президент Бразилии Луис Лула да Силва. 

Да Силва (Лула), недавно переизбранный после неоднозначной предвыборной гонки, в свой предыдущий срок поддерживал очень дружеские отношения с Ираном, принимая у себя бывшего президента Ирана Махмуда Ахмадинежада и посещая Тегеран. Лула также выступил против санкций против Ирана из-за его ядерной программы. 

Президент Бразилии также был сторонником расширения торговой организации БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка) за счет включения Ирана. Иранский режим заявил о своей заинтересованности во вступлении в БРИКС как средстве противодействия западным санкциям в отношении его ядерной программы. 

Иранский лидер Ирана Раиси был приглашен на 15-й саммит БРИКС в ЮАР в качестве специального гостя. И страна была официально приглашена присоединиться к торговой группе во время саммита. 

Однако Иран интересуется Латинской Америкой не только с экономической точки зрения. 

Бывший президент Венесуэлы Чавес открыто поддерживал иранскую ядерную программу и даже хвастался, что помогает горнодобывающей промышленности Ирана. В 2008 году Венесуэла предоставила иранской горнодобывающей компании Impasco права на разработку месторождений в районе, известном своими железными, бокситовыми, золотыми и урановыми рудами. 

В 2010 году журнал FP опубликовал статью о сотрудничестве Чавеса с Ираном, в которой подробно описывались уловки, используемые Ираном и Венесуэлой, чтобы скрыть масштабы своего сотрудничества. 

В ней раскрывалось, что «цементный завод», которым управляет «Impasco», на самом деле перерабатывал урановую руду, а «тракторный завод», действовавший как совместное венесуэльско-иранское предприятие, на самом деле производил военную взрывчатку. 

В более позднем отчете Института Гейтстоуна утверждалось, что многие неэффективные совместные промышленные проекты между Ираном и Венесуэлой были направлены на создание «тайной сети закупок и приобретений в Латинской Америке». Эти предприятия никогда не были рассчитаны на успех, они лишь обеспечивали прикрытие для приобретения санкционных товаров. 

Многие из этих инвестиций в Латинской Америке не принесли желаемых результатов, часто из-за безудержной коррупции в латиноамериканских режимах или из-за перехода к более прибыльным сделкам по правам на добычу полезных ископаемых с Китаем или Германией.

Однако интерес Ирана к Латинской Америке заключается не только в смягчении санкций или формировании идеологического партнерства. Основной экспорт Ирана — не нефть, а его идеология.

В следующем разделе мы рассмотрим, как Иран распространил свою террористическую идеологию в Южной Америке, даже вырастив испаноязычную медиа-империю в странах Латинской Америки для распространения своей революционной идеологии: шиитского ислама и антиизраильской пропаганды.